Плоские организации, матричные организационные структуры, бирюзовые компании, коучинг вместо директивного руководства – все это темы многочисленных работ авторов нескольких последних десятилетий. Теоретики менеджмента ищут, а практики апробируют различные подходы, при которых на смену жесткому управлению могло бы прийти самоуправление, вместо авторитарной власти могла бы реализоваться модель коллегиальной ответственности, основанная на ценностях.
Между тем в любой «бирюзе» все равно есть какой-то главный лидер. Среди равных рыцарей, сидящих за круглым столом, есть некий «король Артур», который выше, значимей, главнее прочих. В любой компании – даже имеющей самую плоскую организационную структуру – есть высший руководитель, какое-то число руководителей нижележащего уровня и исполнители. То есть социальная иерархия (или иерархия доминирования) является непреодолимым правилом, обязательным атрибутом социальных систем любой категории: от кружков по интересам до государств. Везде есть лидеры!
Инстинкты в основе лидерства
Почему это так? Ответ, с моей точки зрения, нужно искать не у социологов, не у психологов, а у этологов. Лидерство – это не феномен, присущий исключительно людям, а некий универсальный способ организации любых животных, живущих стаями. И в основе лидерства, с точки зрения этологии, лежат инстинкты.
Сколько бы ни ломали копья сторонники исключительности местоположения человека в эволюционной пирамиде, мы – люди – с биологической точки зрения остаемся одним из видов животных, и, как и прочие животные, уже рождаемся с большим набором таких программ. Уподобляя (очень условно) мозг компьютеру, можем говорить, что инстинкты – это наш BIOS.
В основе инстинктивного реагирования лежит принцип экономии энергии. Рассудочная деятельность очень затратна, энергопотребление коры головного мозга при решении сложных задач сопоставимо с затратами на двигательную активность. Подкорковые же структуры, реализующие врожденное поведение, работают значительно экономичнее (а кроме того – быстрее) и потому используются в значительной части жизненных ситуаций более активно. Фактически задача коры время от времени включаться на полную мощность для решения нестандартных задач. В остальное время деятельностью организма заведуют более простые и потому менее прожорливые структуры.
Биологическая целесообразность инстинктивных программ проверена судьбами миллионов особей каждого вида: неудачные программы выбраковываются эволюцией (их носители не дают жизнестойкого потомства), удачные — передаются новым поколениям, закрепляясь в генетическом коде вида. Множество инстинктов, которые унаследовал современный человек от своих прародителей, по-прежнему работают, управляют нашим поведением, составляя основу в том числе и рассудочной деятельности.
Борьба за ресурсы
Есть ли древние инстинктивные программы, лежащие в основе власти и лидерства? Есть. И здесь для нас важны законы иерархии в биологическом сообществе.
Иерархическая система устанавливается в социальной системе в борьбе за ресурсы. При этом надо понимать, что все ресурсы так или иначе ограничены, а значит, всегда будет кто-то, кому этих ресурсов может не хватить. Соответственно, чтобы не допустить этого, особи нужно проявить какую-то активность.
Если для жизни в дикой природе к ресурсам мы отнесем пищу, воду, лучшее место на веточке, удобное дупло, сухую нору, лучшего полового партнера, то в офисной жизни ими будут: отдельный кабинет, стол возле окна (или даже лучший вид из оного), общественное признание, деньги, более дорогие товары и услуги, которые можно за эти деньги приобрести.
В 1921 году норвежский биолог Торлейф Шельдеруп-Эббе, наблюдая за домашними курами, описал социальную систему, которую назвал «порядком клевания». Суть ее в следующем: если поместить несколько куриц в один курятник, то сначала можно наблюдать суматоху и драки, но затем куры успокаиваются.
Первоначальные споры (за еду, место на жердочке) становятся краткими – одна курица просто клюет другую, сразу получая уступку от последней. Каждая курица знает свое место и соблюдает установившуюся иерархию – простую линейную структуру. Курица А безнаказанно клюет B, B клюет C и так далее.
Порядок клевания устанавливается в процессе предшествующих конфликтов, в которых: курица B обычно наносила поражение C, курица А в тех же конфликтах обычно побеждала B. Таким образом, социальная иерархия – это индивидуальный итог отстаивания интересов каждого в борьбе за ограниченные ресурсы. После того как иерархия установлена, куры прекращают тратить силы на битвы, уступая лидерство тем курицам, которые, вероятнее всего, и так выиграют.
Подобные процессы (с некоторыми нюансами) происходят не только среди кур, но и в группах других стайных животных: голуби, крысы, волки, олени, павианы, гамадрилы, бабуины, гориллы … люди.
Административные пирамиды
В больших группах простая линейная иерархия не так эффективна. Там уже возникают привычные административные пирамиды (рис. 2). Наверху такой пирамиды оказывается особь-доминант, ниже – несколько субдоминантов. Каждый из них пасует перед доминантом, но не боится остальных особей, кроме других субдоминантов.
В противоборстве с ними не удается добиться ощутимого перевеса, поэтому сохраняются конкурентные отношения. Под каждым субдоминантом может быть еще какое-то число суб-субдоминантов и т. д. Чем крупнее группа, тем больше этажей власти в пирамиде. Ее нижний слой образуют особи, пасующие перед всеми.
Важно уточнить, что противоборство в стае – это вовсе не обязательно кровавая битва. Для победы в «турнире» животному порой достаточно только продемонстрировать свою агрессивность, готовность к сражению, настырность. Вот и весь биологический секрет лидерства.
И наоборот: чем слабее естественное вооружение биологического вида, тем кровавее может оказаться битва его представителей. Человек от природы вооружен слабо, его «эволюционный предохранитель» так себе. А вот по умению искусственно создавать смертоносное оружие человеку нет равных на планете».
Незыблемость иерархии
Выходит, что иерархия вездесуща. Возникают новые вопросы: почему проигравшие не выходят из сообщества, не создают свою группу? Какие причины побуждают низкостатусных животных/людей обращаться к высокостатусным с почтением? Зачем они отдают свое время, силы и жизнь системе, которая обделяет их ресурсами?
Ну, во-первых, бывает-таки, что выходят: примерно так и происходило расселение видов (и людей в том числе) по планете; так и сейчас мы порой меняем работу, привычное окружение в поисках лучшей доли, понимай – ресурсов.
Во-вторых, случается такое, когда низкостатусные особи, накопив силы, энергию, деньги, компетенции, недовольство, желание (словом, что-то накопив) поднимаются (или пытаются подняться) выше по иерархии. В лучшем случае это называется карьерой, социальным лифтом; в худшем – вспышкой агрессии, бунтом, криминалом.
Но в общем-то иерархия достаточно стабильна. И даже в случае успешной революции, когда «не хотящие» низы свергают «не могущие» верхи, вновь выстраивается привычная система подчинения.
Причина незыблемости иерархии тоже кроется в инстинктах – генетически закрепленных полезных для вида программах. Иерархия делает группу особей настолько монолитной, что она совокупно выгодна большинству ее членов, даже если они вносят свой вклад неравномерно и/или получают неравнозначные ресурсы.
Главное достоинство социальной иерархии – порядок. После хаоса и обилия конфликтов в начале формирования коллектива или команды (вспоминаем этапы формирования групп по Такману) наступает стабильность. Члены стаи (коллектива) уступают без явного сопротивления особям более высокого ранга (руководителям).
Если искусственно удалить лидера группы, то конфликты возобновятся. Кому из нас не знакома активизация внутренних интриг, если руководитель уходит в продолжительный отпуск; а кто не слышал про переделы сфер влияния в больших группах при исчезновении по той или иной причине верховного лидера?
Биологическая целесообразность
Итог. Группа людей, занятых общим делом или живущих на одной территории, неминуемо собирается в иерархическую пирамиду. Это инстинктивная программа, обусловленная биологической целесообразностью. Лидерами в группе становятся более агрессивные и/или более настырные особи. Противостоять иерархии фактически невозможно, можно лишь заменить «зоологическую самосборку» построением, основанным на общепринятых договоренностях.
Надо сказать, что потребность занимать как можно более высокое положение в группе имеется (к счастью) не у всех особей большинства биологических видов. И снова-таки, к счастью, далеко не все люди стремятся занять как можно более высокое место на социальной лестнице. Может возникнуть вопрос: а что делает каких-то людей более агрессивными, настырными, амбициозными? Ответ снова не в психологии, а … в биохимии – особенностях нейрогуморального статуса особи. Но это тема для отдельной статьи.
